Вышла долгожданная книга, которую я написала ещё в 2013 году. «Германия. XV-XVII века». Это обобщающая работа, хрестоматия для детей и подростков, в которой собраны факты и события далёких дней. 50 глав — это 50 героев: политиков, рыцарей, врачей, художников, мыслителей. Хотелось написать живо и интересно, доступно и актуально, предоставив как можно больше живых свидетельств: цитат, поэзии, картин того времени. Проект застрял во времени. Несколько лет я не получала никаких известий от издательства, как продвигается работа над книгой. О том, что она издана, я узнала случайно, и, наверное, в последнюю очередь. Не видя итоговой вёрстки, мне сложно сказать, что там осталось от моего замысла, и насколько корректной была редактура. Но всё-таки книга, в которую было вложено много внимания, труда, любви и надежд, родилась. В некотором роде, тема имеет отношение ко мне лично, к моим предкам, приехавшим в Россию, в период правления Екатерины II и поселившимся в небольшом волжском городке.
Качество и цена — подарочные. Это не совсем то, что задумывалось изначально, но, возможно, будет ещё маленький и простенький вариант. Во всяком случае, я на это надеюсь, потому что люблю книги дарить!
В гостях у менял
Средневековые убеждения в том, что время принадлежит Богу и потому не может быть продано[1], сохранялись и в мировоззрении людей XV века. Кредитные операции широко распространились в определённых профессиях, и «продажа времени» в работе менял и ростовщиков, вопреки церковным постановлениям, превратилась в повседневное явление. Кредитор, как утверждала церковь, требуя проценты, взимал то, что не было его собственностью – время.
«С начала ХIII века до конца XV, главной стала пара dives и pauper, богатый и бедный. Действительно, обновление экономики и подъем городов, укрепление королевской власти и проповедь церкви, особенно нищенствующих орденов, дали возможность для усиления роли денег, хотя, как мне кажется, тот порог, за которым начинается капитализм, перейден так и не был, причем тогда же росла популярность добровольной бедности и особо подчеркивалась бедность Христа» — пишет исследователь средневековой культуры Жак ле Гофф[1].
Реймерсвале, Маринус ван. Два сборщика податей. Ок. 1540. Национальная галерея. (Лондон) 
Реймерсвале, Маринус ван. Два сборщика податей. Старая пинакотека в Мюнхене 
Реймерсвале, Маринус ван. Меняла с женой. 1539, 83Х97 см., д.,м., Музей Прадо, Мадрид.
Подобные убеждения создавали отрицательные образы менял и банкиров – как символы корысти, страсти, алчности, несдержанности. Например, в картинах нидерландского мастера середины XVI века Мариуса ван Реймерсвале (Marinus van Reymerswaele) можно найти несколько картин с изображением менял – это страшные физиономии, искривленные в гримасе жадности. Эту тему критики и обличения жадности поддерживает учитель Реймерсвале, Квентин Массейс, живший в начале XVI века.
Квентин Массейс. Договор купли-продажи, 1515, Картинная галерея, Берлин 
Квентин Массейс. Ростовщики. Галерея Дориа Памфили, Рим 
Квентин Массейс. Меняла с женой, 1514, Лувр, Париж
Однако не все менялы по версии художников были обречены на адские муки. Приглядимся к «Меняле с женой» Массейса. Здесь нет карикатурности и критики, присущей его ученику Реймерсвале. Дама, читающая святое писание, демонстрирует скорее внутреннюю благость и стремление к исполнению заповедей. Картина наполнена едва заметными символами, некоторыми натюрмортными намёками, выводящими сюжет за рамки быта: апельсин на полке, как напоминание о райском древе познания, чётки — атрибут благочестия, погасшая свеча — как напоминание о vanitas, жемчуг, как некоторая аллюзия на Евангелие («Подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин»), в зеркале на столе отражается заоконный пейзаж, включая макрокосм города в микрокосм комнаты…
«От картины веет теплом, достатком, привычкой к чёткой, честной работе, к опрятности и аккуратности во всём. Не сводя глаз со стрелкой весов, на которых проверяется достоинство монеты, меняла подался корпусом к жене, словно предлагая ей подтвердить безупречность проделанной им процедуры. Жена переворачивает страницу молитвенника, в котором открылась миниатюра, изображающая Мадонну с Младенцем и с книгой, наклонилась к нему навстречу и бросает задумчивый взгляд на весы. Они понимают друг друга без слов, их жизнь течёт в согласованном ритме, выраженным и в обоюдосердечном наклоном, и пересечение взглядов в точке, важной для них обоих, и точными движениями проворных пальцев. Занятия их различны, но забота одна: «Не делайте неправды в суде, в мере, в весе и в измерении» — таков моральный кодекс строителей капитализма, имеющие два основания Священное Писание и финансы». — А. Степанов (3)
Так по-разному представлена тема профессии ростовщиков и менял у этих двух художников, живших в XVI веке. Разные грани и акценты восприятия смысла живописи и отношения к деньгам.
P.S. Картина Массейса «Меняла с женой» оказалась в коллекции Корнелиуса ван дер Гиста, торговца специями, вложившего весь свой капитал в меценатство. Художник Виллем Хахт создал ряд полотен, аллегорически изображающих живописную кунсткамеру Гиста. Среди прочих шедевров, в углу приютилась и картина Массейса.
Виллем Хахт. Александр Великий посещает мастерскую Апеллеса, 1630, Маурицхейс 
[1] Ястребицкая А.Л. Западная Европа в XI – XIII веках. М., 1978. С. 15.
[2] Ле Гофф, Жак. Средневековье и деньги: очерк исторической антропологии / Пер. с франц. М.Ю. Некрасова. СПб., 2010. С. 8.
[3] А. Степанов. Степанов А.В. Искусство эпохи Возрождения. Нидерланды, Германия, Франция, Испания, Англия. М., 2009
Индустриальная античность в Риме
Стопа античного колосса уютно разместилась среди змееподобных по-лаокооновски устрашающих механизмов XX века. Мощная установка электростанции, как ни странно, прекрасно рифмуется с фризами и метопами, с быками и тиграми, с бюстами, мышцами и драпировками. Удивительно сравнимыми оказались эти далекие по времени и назначению предметы, объединённые под одной крышей музея Монтемартини в Риме.
Centrale Montemartini была построена на берегу Тибра в 1912 году. Но технический прогресс двигался быстрее, чем это изящное сооружение из труб и рычагов. Электростанцию модернизировали уже в 1933 году, при Муссолини, далее в 1942 последовала новая модернизация, завершившаяся к 1952 году. И всё равно, к 1960-м оказалось, что эта машина, пережившая Вторую мировую и сохранившая эстетику стиля модерн, безвозвратно устарела и не нужна городу. Так она и осталось ждать своего часа возрождения.
Полвека спустя здание Капитолийского музея закрывали на ремонт, и часть экспозиции скульптуры переехала на территорию электростанции. Дерзкий эксперимент по сплаву техники и муз возымел успех. Электростанция, во главе с древнегреческим электроном радушно встретила новых жильцов, и их союз оказался достойным примером ребилдинга в архитектуре Рима.
Индустриальный стиль оформления зала не скрывает конструкций, демонстрирующих работу металла: большие окна с мелкой растекловкой, консоли, фермы, стержни и шарниры, опоры и балки — по сути дела, это рёбра и жилы, контрапосто и драпировка, напряжение поворота и опоры масс… Это музей, демонстрирующий тяжесть материального мира, преодолённую законами природы и вдохновением ваятеля.
Удивительно стройная концепция музея Монтемартини даёт новые смыслы скульптуре, которую не так-то просто воспринимать вне сюжета и вне телесного отклика «отзеркаливания». Именно в этом соседстве с металлом можно ощутить работу линии и формы, полёт, падение, устойчивость, глубину, гибкость и текучесть.
Итак, колонный, котельный и машинный залы стали домом и храмом для римских богов и граждан, быков и львов, мрамора и мозаики. Созерцание — ценнейшее состояние, которое можно в полной мере испытать в пространстве этого музея, лишённого толп туристов и созданного как эстетский проект для ценителей и знатоков.
- Если вы заплатите 1 дополнительный евро за билет в Капитолийские музеи (на 2017 год), то сможете посетить вот этот музей археологии и скульптуры Чентрале Монтемартини в придачу к сокровищам на Капитолийском холме. Правда придётся проехаться немного дальше от центра, посмотреть на нетуристический Рим (и ужаснуться….). В этом музее почти нет посетителей. И по пути можно заглянуть в знаменитую базилику Сан-Паоло-фуори-ле-Мура (Basilica di San Paolo fuori le Mura).
- https://ru.wikipedia.org/wiki/Чентрале_Монтемартини
- фото — Николя Кулакова
«Смотритель»: Зоопарк в Эрмитаже
«Смотритель»: Зоопарк в Эрмитаже
Художник в мастерской
Художник в мастерской – сюжет, появляющийся в живописи нидерландских мастеров XV-XVI веков, и его зарождение в искусстве можно наблюдать в алтарной картине «Св. Лука, рисующий Мадонну».
Дирк Багерт. Св.Лука, рисующий Мадонну, 1470
Древние церковные писатели сообщают, что святой Лука, удовлетворяя благочестивое желание христиан, первый написал красками образ Пресвятой Богородицы, держащей на руках своих Предвечного Младенца, а потом написал и иные две иконы Пресвятой Богородицы и принес их на благоусмотрение Богоматери. Она же, рассмотрев иконы, сказала: «Благодать Родившегося от Меня и Моя милость с сими иконами да будут». Легенда о св. Луке византийского происхождения, а на запад она проникла в последней четверти XII века.
Вейден, Рогир ван дер, ок. 1399-1464 Св. Лука, рисующий Мадонну
В работе Рогира ван дер Вейдена «Святой Лука, рисующий Мадонну» мы видим сцену в интерьере – св. Лука преклонив колени, запечатлевает образ Богородицы и Спасителя. Мадонна не позирует, Её облик, словно духовное видение, открывшееся св. Луке. За спиной живописца через приоткрытую дверь видны бык и книга — его традиционные атрибуты как одного из авторов Четвероевангелия. Два персонажа, стоящие около зубцов стены в созерцании пейзажа, возможно, Иоаким и Анна, родители Марии.
Ян Госсарт. Святой Лука, рисующий Мадонну 
Ян Госсарт, Св. Лука, рисующий Мадонну, ок. 1515, древо, масло, 230*205, Национальная галерея Праги, Чехия
Говоря о вариантах иконографии сюжета «художник в мастерской», приведем примеры картин Яна Госсарта – нидерландского живописца, который обращается к этому сюжету несколько раз. Здесь св. Лука изображен в интерьере огромного роскошного палаццо, он сидит перед Мадонной с Младенцем, что вполне объяснимо итальянскими влияниями, которые Ян Госсарт воспринял во время своих путешествий. А вот иная картина: Лука преклонил колени перед Девой Марией, а действие происходит не в домашнем, а в церковном интерьере. Впоследствии сюжет о святом Луке, пишущем Мадонну, трансформируется в сцены «В мастерской художника», которые в XVII веке приобретут черты постмифологической концепции: повседневность событий с легким дидактическим обобщением.
В независимой Нидерландской республике, в её северных провинциях основной государственной религией с конца XVI века считался кальвинизм, одно из направлений протестантизма. Кальвинизм отрицал поклонение иконам, храмовой живописи и кресту. Но иконографические традиции продолжают жить и в новых культурных условиях. В XVII веке продолжает развиваться иконография сюжета «В мастерской художника». Появляется новая мебель, детали интерьера, быта, новые приспособления: мольберт, палитра, учебные гипсы. Часто композиции разрастаются, в них включаются дополнительные персонажи, сакральное значение действия стирается, и священная композиция превращается в бытовую сцену из жизни бюргерского общества, будни профессии (пусть и самой романтической из всех), как это происходит в работе Яна Моленара, Микаэля Мушера, Яна Стена, Франса Мириса.
Изображение художника в мастерской. Адриан ван Остаде 
Изображение художника в мастерской. Микаэль ван Мушер
Иногда композиции с изображением мастерской напоминают учебный класс, как в картине Яна Стена «Урок живописи».
Ян Стен. Урок рисования. Около 1660, х., м., 49,3 х 41 см. Музей Гетти, Лос-Анджелес
Следуя старинным традициям эмблематического обобщения, появляются не просто сцены в мастерской, а символические образы как «Искусство живописи» Вермеера, где фигура девушки-музы, по мнению исследователей, была создана на основе эмблемы «Муза истории Клио», данной в книге Чезаре Рипа «Иконография».
Ян Вермеер Аллегория Живописи. 1666/1668
Живопись – традиционно считалась профессией для мужчин, но в XVII веке появились профессиональные художницы-женщины[1]. Насчитывается несколько десятков женских биографий, которые свидетельствуют о профессиональных занятиях живописью. Для дам было почти невозможным вступить в гильдию живописцев, за исключением нескольких уникальных случаев, как например, Юдит Лейстер. Ян Стен, Габриэль Метсю в середине XVII века показывают в своих картинах молодых женщин в интерьере, занимающихся профессиональным рисунком. Об этом нам говорит ряд специальных приспособлений: мольберт, гипсовые головы, планшет, букет в вазе и т.д. В этих картинах женщины перестают быть музами и любовными аллегориями. Впервые женщина занимается традиционно мужским занятием, и эта ситуация отражается в картинах той эпохи.
Несмотря на изменение иконографических схем, снижение обобщающего значения (от символов — к быту), в галерее этих образов можно увидеть живописную традицию, которую продолжали художники на протяжении XV-XVII веков.
Юдит Лейстер. Автопортрет. 1630
- [1] Walsh John. Jan Steen: The Drawing Lesson // Getty Museum Studies on Art. 1996. P. 56
- Jongh E. De. Questions of meaning. Theme and motif in Dutch 17-century painting. Leiden, 1995. P. 135
- https://ru.wikipedia.org/wiki/Аллегория_Живописи
- https://www.hermitagemuseum.org/wps/portal/hermitage/digital-collection/01.+Paintings/38861/?lng=ru
- https://tito0107.livejournal.com/274547.html